Главное событие года – интервью ивановского губернатора Алексею Машкевичу. Откровения о "Тепличном"

 

«Сумели поставить своего управляющего, который под нашим контролем выполнил обязательства перед коллективом. Не было другого пути».

Более чем странно. Заявление о банкротстве подал «Газпром межрегионгаз Иваново», он же предложил и кандидатуру управляющего.

Фактически губернатор признался, что инициатором банкротства предприятия стал он. Основания для банкротства у Газпрома были уже очень давно. Тем не менее, в суд компания обратилась только после того, как «Тепличный» передали из федеральной собственности в областную.

Коньков публично подтвердил то, о чем в течение полугода все говорят, как о слухах. Что банкротство «Тепличного» начато в интересах друзей губернатора, что Газпром выполнял их волю, что тепличное хозяйство никому не нужно, за последние полгода из него выкачали все, что еще было можно, а теперь кто-то получит огромную территорию, занимаемую совхозом, причем с учетом кредиторской задолженности весьма недорого, что почти все кредиторы идут лесом, и единственный кто может получить долг это Газпром, как залоговый кредитор.

А эта загадочная фраза «собака – друг человека», простите, навеяло – «под нашим контролем выполнил обязательства перед коллективом»?

Судя по собраниям трудового коллектива и их требованиям, не все обязательства и не перед всем трудовым коллективом выполнены.

Зато новый управляющий обратился в арбитражный суд с целым набором исков. Во-первых, он требует признать незаконными выплаты премий 14 сотрудникам «Тепличного», оформленных приказами от 31 августа и 30 сентября 2015 года (за два дня до решения собрания кредиторов о полном банкротстве предприятия).

Во-вторых, управляющий требует через суд получить документы и ценности у бывшего гендиректора «Тепличного» Владимира Бухарева, который, теперь мы это понимаем, также очевидно был согласован с губернатором.

Как оказалось, новый управляющий не может найти на предприятии не только документы, но и некие активы, которые должны быть, но куда-то исчезли.